Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

по прозвищу Повар, шателен Лионс-ла-Форе, захватил 80 конных и 40 пеших сержантов, которых Филипп Август послал для укрепления гарнизона замка Нёф-Марше. Столь же яростные стычки происходили по всей границе захваченного французами Вексана.

Беспокоящие, жалящие укусы отрядов Ричарда Львиное Сердце быстро истощали ресурсы Филиппа Августа, который уже с трудом выдерживал войну на два фронта. В очередной раз он предложил заключить прочный мир, сделав новые, еще более серьезные уступки. Король Франции соглашался вернуть Ричарду Львиное Сердце отторгнутые территории за исключением Жизора. Высвободившиеся силы он планировал бросить на удержание Артуа. Однако Ричард отказался подписывать договор, если в него не будут включены гарантии для всех, кто перешел на его сторону – включая Бодуэна графа Фландрского.

В ноябре состоялась встреча королей, на которой они собирались найти взаимоприемлемый компромисс. Поскольку доверия друг к другу у них не было никакого, Ричард Львиное Сердце приплыл по Сене на своей галере, а Филипп Август прибыл верхом по берегу. Один оставался на борту корабля, другой – в седле, и таким образом они вели беседу. Им удалось договориться лишь о следующей встрече, назначенной на 13 января 1199 года. На этот срок военные действия прекращались.

Январские переговоры проходили под эгидой Святого престола, для чего папа специально прислал в качестве посредника своего легата кардинала-дьякона Пьетро Капуано. К тому времени Филипп Август находился в заведомо проигрышном положении. Он растратил свои финансы, его отряды повсюду натыкались на войска противника и терпели одно поражение за другим. Многие сеньоры переметнулись к врагу, а сохранившие верность шателены замков не контролировали прилегающие территории, где распоряжались люди Ричарда, мешавшие собирать налоги и пополнять запасы продовольствия. Гарнизон Бодмона, например, боялся даже набирать воду из источника, расположенного под стенами замка, а в окрестностях Жизора хозяйничал Гийом Повар, который невозбранно собирал подати вместо французского шателена.

По итогам встречи короли согласились заключить пятилетнее перемирие, в основе которого лежало некое статус-кво. Что конкретно имелось в виду под этой формулировкой – неизвестно, поскольку о содержании переговоров не сохранилось никаких документальных свидетельств. Чуть было не сорвали без того шаткий консенсус неуместные действия папского легата. Иннокентий III поставил перед своим посланником главную задачу – инициировать новый крестовый поход и убедить присоединиться к нему двух величайших христианских владык. Именно ради достижения этой цели легату предписывалось приложить все усилия к примирению королей Англии и Франции.

Пьетро Капуано был ученым человеком, автором нескольких теологических трактатов, но элите Анжуйской империи он резко не понравился. Его миссия скорее вызывала раздражение, чем способствовала умиротворению.

С лицом желтей, чем лапы хищной птицы,

Ханжа безгрешным хочет притвориться[321].

Легат красноречиво призвал немедленно отправиться на помощь Иерусалимскому королевству, которому-де грозит серьезная опасность. На это Ричард Львиное Сердце резонно ответил, что мог бы уже завоевать весь Утремер, если бы не предательские действия присутствующего здесь короля Франции, покусившегося на владения крестоносца. Даже получив отповедь, Пьетро Капуано не сообразил, что необходимо сменить линию поведения. Напротив, он продолжил гнуть свою линию еще более жестко, пропустив мимо ушей справедливые упреки Ричарда, и потребовал освободить епископа Бовеского. Это стало последней каплей, которая привела без того разгневанного анжуйского владыку в ярость.

Он скверны полон, головой клянусь,

Он лжехристианин! – сказал король. —

Впредь доверять твоим словам – уволь!

Епископ в плен был взят не как прелат,

С мечом в руке и под защитой лат.

Как рыцарь сдался он войскам моим,

И что там для него придумал Рим?

Сеньор ханжа! Ты, право, не умен!

Не будь с посольством к нам ты отряжен,

То чем бы Рим за это ни грозил,

Затрещиной тебя б я угостил —

Так, чтобы папа в памяти своей

Поступок мой держал немало дней.

Меня считает папа дураком.

Пусть так, но вся вина лежит на нем —

Ведь я писал ему из дальних стран,

Но получил не помощь, а обман.

Во время службы Господу попал

Я в плен, его молил и заклинал

Моим несчастьям положить конец.

Но долгом пренебрег Святой отец.

Вступиться за меня не пожелал,

Не соблаговолил пресечь скандал.

А ныне за тирана просит он,

Чтобы грабитель был освобожден,

Который любит страстно так войну,

Что разорял и жег мою страну,

Что грабил, убивал и день, и ночь.

Сеньор предатель, убирайся прочь!

Мошенник ты, бесстыдный лжец и плут,

И симоньяк[322] – так все тебя зовут.

И знай – тебе от смерти не уйти,

Коль снова попадешься на пути[323].

Незадачливый легат, таким образом, не добился ни одной из целей – ни поставленной папой, ни своей собственной. А злосчастный епископ, за которого просил легат, остался в заключении и получил свободу только в 1200 году, заплатив за нее 2 тысячи марок.

* * *

Филипп Август неустанно искал возможности навсегда закрепить за собой замок Жизор – но так, чтобы на это искренне согласился его оппонент. Король Франции изобрел новую многоходовку: его старший сын Луи женится на одной из племянниц Ричарда – дочери короля Кастилии, а Ричард передает молодоженам Жизор и 20 тысяч марок в качестве приданого. Взамен Филипп Август покидает лагерь союзников Филиппа герцога Швабского и поддерживает в борьбе за имперскую корону Отто Брауншвейгского, креатуру Ричарда.

Глава Анжуйской империи не счел предложенную противником схему привлекательной. Но даже если бы она и была приемлемой, он на нее не согласился бы, поскольку поклялся не слезать с седла, пока не отберет назад все свои владения, в число которых, несомненно, входил такой стратегически важный замок, как Жизор. Тем не менее его представители вели вялотекущие переговоры с королем Франции до того момента, как обнаружилось, что Филипп Август вновь плетет интриги.

Королю Франции преждевременный разрыв договора был невыгоден, но попыток раскачать ситуацию, оставаясь, по своему обыкновению, в тени, он не прекращал. Сначала Ричард Львиное Сердце получил анонимное сообщение, что Жан Безземельный вновь принес тайный оммаж королю Франции, вместе с приложенной в качестве свидетельства поддельной грамотой. Ничуть не заблуждаясь по поводу характера и моральных принципов своего брата, Ричард поверил навету и приказал немедленно конфисковать все владения Жана по обе стороны Ла-Манша. По счастью, обман быстро раскрылся – двое рыцарей официально опротестовали факт принесения оммажа, и никто из французов не выступил в поддержку обвинения. Ричард оправдал брата и вернул